[indent]Вечерело.
[indent]Спешно я свернул за угол и, в последний раз затянувшись, затушил окурок о край старой поцарапанной урны, преграждавшей подъём к новой разливайке, будто бы забытая местным забулдыгой собака. Из-за приоткрытой двери уже доносилась возня, знаменующая смену дня томным вечером. О, жизнь центра. Настоящие Русские Сезоны.
[indent]С сожалением я взглянул в окно пивной, грустно дёрнув уголком губы и поджав её. Всё это происходило далеко не от хорошей жизни. Даже у благополучных: честных работяг, окружённых вниманием семьянинов из контор, наградных почтенных стариков, пышущих здоровьем студентов и всех остальных, — что-то внутри них болело, что-то было поломано. Что-то страшное, скрытое, иногда — даже вовсе непонятое и самими пропойцами. Что-то, от чего они пытались убежать, но что продолжало пожирать их живьём изнутри.
[indent]Каждую секунду, час, сутки, неделю, месяц, год, декаду.
[indent]Это не исток греха, не сам грех, а растущая вглубь — и, порой, также вширь — рана. Что-то вроде язвы. Тем больнее гниющая, чем обильнее смоченная в спиртном. И чем дольше не леченная, не любимая никем. Мне было знакомо это состояние. И была знакома эта боль.

[indent]Может быть, потому мне так нравилось помогать людям и беседовать с ними. Наверное, в некоторой степени я лечил и самого себя в прошлом, — Не знаю. Это всё очень сложно. Впрочем, как бы там ни было, мой ответ не имел никакого значения, ведь действительным теперь было только моё желание выслушать и облегчить душу тех, кто искал утешения или защиты, в т. ч. и у Господа.   
[indent]Оставалось надеяться, что я делал это неплохо.
[indent]Видит Бог, я старался и продолжу стараться, пока чернота не сожрёт меня до конца.
[indent]К слову, о еде.
[indent]Ни позавтракать, ни, затем, пообедать сегодня, к сожалению, не вышло. Потому, пройдя дальше по улице и едва завидев вдалеке вывеску киоска, я направился к нему, прикидывая, сколько бубликов съесть за раз, а сколько оставить на поздний вечер, чтобы, как сейчас любит говорить молодёжь, «догнаться», да, рыхлые и присыпанные толстым слоем белой сахарной пудры ленинградские, — петербургские, — пышки нравились мне многим больше, чем бублики, но за ними бы пришлось идти или даже ехать, а я должен был вернуться в храм к девяти.

[indent]Взгляд упёрся в витрину, но там был только клетчатый листок с крупным и неаккуратным текстом, — Блядь, — я устало вздохнул, — Бубликов уже нет.. Грустные пустые полки сейчас покрывали лишь остывшая жирная бумага и крошки.
[indent]Где-то в глубине ларька горел тусклый свет.

[indent]— Добрый вечер!, — кудрявая молодая женщина в ларьке даже не взглянула на меня, продолжая равнодушно листать то ли пёстренький журнал, то ли что-то такое — я не стал просовываться внутрь, чтобы рассмотреть его, это было бы невежливо, — Извините, а.. бубликов точно нет?
[indent]— Там же всё написано, мужчина, — с лёгким раздражением отозвалась продавщица, всё-таки подняв глаза. Вероятно, эта женщина часто видела моих Братьев — в её взгляде была только скука и усталость, без какой-либо тени интереса или удивления, как порой это случалось в магазинах и киосках подальше, — Ээ, то есть святой Отец, ээ, Отец, как там правильно, извините. Бубликов точно нет, — вновь уткнувшись в журнал, монотонно проговорила она.
[indent]Я вздохнул, — Что ж, досадно. А.. что сейчас есть?
[indent]Женщина устало посмотрела на меня опять, выдержав короткую паузу, — Ничего.

[indent]Я застыл в некотором разочаровании, теребя серёжку.
[indent]Вероятно, практически неосознанно среагировав на движение, продавщица вновь взглянула на меня краем глаза и приподняла тонкую, неестественно чёрную и почти что блестящую от тепла внутри этого ларька, бровь, — Да.. А вот нашим так ходить запрещают, —  то ли осуждающе, то ли просто задумчиво пробубнила она, опустив глаза в журнал.
[indent]— У нас тоже.
[indent]— Ээ.. Но вы ж ходите.
[indent]— Ну, — чуть рассеяно похлопав по карманам в поисках зажигалки и достав её вместе со смятой полупустой пачкой, я приблизился к окну, оперившись на его потрескавшуюся деревянную раму предплечьем, — Люди могут быть чрезмерно заинтересованы или нетерпимы к внешним проявлениям других, но Господь не обратит внимания на это, ибо помыслы ума и сердца, и поступки наши значат для него многим больше. И если желаешь ты служить ему, то не помышляй о зле и не делай зла, помогай другим, не взирая, что они говорят о твоём внешнем виде, и всегда храни естество своё в целости и гармонии с душой, ибо именно таким сотворил тебя Господь и таким же любит, принимает и оберегает тебя.
[indent]С некоторым замедлением женщина перелистнула журнал, вероятно, решив сделать вид, что ей неинтересно, — Это.. ээ, то-то там от Матвея?, — но я ощущал, что всё изменилось. И мне явно слышалась тоска в её вдруг помолодевшем голосе.
[indent]— Это от Аркадия, — выпрямившись, я чуть улыбнулся продавщице, оказавшейся при внимательном рассмотрении весьма юной особой, просто тяжело накрашенной, и, затем, кивнул — Что ж, раз бубликов нет, обойдусь пищей духовной. Доброго вам вечера и всех благ, Дитя.
[indent] — Ага.

[indent]Отойдя за кисок и неловко примыкающую к нему остановку, я зажал в зубах сигарету и два раза щёлкнул зажигалкой, — Надо уже дозаправить наконец. Большинство людей разъехались с работ, потому я покуривал, наслаждаясь тишиной, прерываемой только гулом трамваев да редким недовольным потрескиванием старых останавливавшихся на ближайшем перекрёстке авто.
[indent]Несмотря на отсутствие бубликов, в целом, я остался в настроении приподнятом, можно было даже сказать — неплохом (хотя о питании мне стоило задуматься: я всегда любил поесть, но с Икоткой начал ощущать голод многим чаще и ярче, а переносить — тяжелей).

[indent]На подходе к пустовавшему ларьку вдруг промелькнуло знакомое и очень юное лицо.
[indent]— Их нет, Савва. Здравствуй. Какими судьбами тут?

Отредактировано викарїй (2025-02-08 10:29:50)

[indent]Этот город был буквально переполнен нечистью. Я уже привык к подобному и не удивлялся, примечая в парках упырей, а на перекрёстках — колдунов. В переполненных вагонах метрополитена с утра, например, регулярно можно было встретить чертей. Некоторые из них оказывались многим более воспитанными, чем мы, люди, и не загораживали проход к дверям не топтались по ногам, не толкались локтями.
[indent]Все они были разными, эти Сущи. Мёртвые, живые, никогда не жившие. Каждый — со своим воззрением на мир, характером, чувствами, страстями. Разве можно было после этого согласиться со считающими, будто бы у Сущей нет души?
[indent]Что такое тогда душа, просто маленький кусочек Эфира?
[indent]Или что-то большее, может быть, не с Господа точки зрения, а с другой, человеческой?
[indent]Мне всегда казалось, что душа и есть суть существа: его чувства, желания, страхи, интересы, повадки, его память и опыт, его ценности, совокупность выборов в глобальных и не значащих ничего бытовых мелочах. Словом, то, что бы отличило это существо ото всех остальных в сумме. Убери тело, и ты без труда узнаешь его только по присутствию души. Даже если часть её отнимется, — вот, память, например, — сама суть сохранится. Только если не останется ни кусочка или же они все исказятся до неузнаваемости, можно будет утверждать, что у существа нет души или что она больна. Во всех остальных случаях — нет, нет, нет.
[indent]Но, возможно, я был и неправ.

[indent]— Нет. Увы, нет, Савва, — с некоторой тоской я взглянул на киоск, — Это вестенгрюр, или хэзброга. Испытание, которое коснётся всех, но.. ларёк оно настигло первым. Невиданный страж ночной приставлен был пребывать над воинством, чтоб у них вересковой пустоши ужас, пустоселья седого страх, в ненастье бурном, в жестокой схватке душ не отнял, — я негромко выдохнул и, слегка помедлив, тихо фыркнул со смехом.
[indent]Это была грустная, но, тем не менее, шутка.
[indent]Несмотря на проблемы и разруху вокруг, я старался сохранять бодрость духа. Простые маленькие радости, едва ли примечательные чудеса, мирские страсти — жизнь продолжалась, несмотря ни на что. И она не всегда была горькой. Горечь, в свою очередь, позволяла лучше ощутить все другие вкусы, оценить их, запомнить и стать бережным к тому, что могло их дать.
[indent]К сожалению, наша родина сейчас проживала непростые времена — опять, — но, возможно, что-то здесь, наконец, поменяется, и другое поколение будет более вдумчивым, более милосердным, более открытым к инаковому. А, возможно, и нет.

[indent]— Мне, вообще, скорее пышки нравятся. А ещё больше — пельмени. Жареные, — продолжая пребывать в некоторой задумчивости, отозвался я, посмотрев на Савву, — А ты любишь бублики? Хм, надеюсь, ты не сильно расстроился, — у меня в кармане была пара ирисок, чтобы не «дышать» на прихожан табаком. Наименее помятую конфету я протянул Савве вместе с зажигалкой, — Угощайся.
[indent]Он казался мне ещё совсем ребёнком. И, возможно, Савелий был действительно юн по всем меркам, в том числе — человеческим. Это чувствовалось в его поведении, словах, взгляде. Глаза, в принципе, часто выдают возраст, несмотря на всё пережитое. Что-то в них лучится, затем — вспыхивает, а потом — тихо гаснет. Даже если живость и гибкость ума сохраняются, сам взгляд становится другим. И его не подделать, да и незачем, наверное.
[indent]Стоит оставаться тем, кто ты есть. Сложность в том, чтобы не сломаться, если твоё существо противно общепринятому. И ещё одна проблема.. Иногда познать себя затруднительно в принципе. Это постепенный, сложный и небыстрый процесс. Иногда весьма болезненный. Но он стоит того.

[indent]— Ну, вообще, я здесь неподалёку работаю, за углом почти. Храм Святейшего Сердца Иисуса. Ты наверняка его видел: невысокое красное здание, кирпич, его непросто не заметить, — дом этот действительно выделялся, как и полагается храму, будучи притом простым, даже скромным. После 1936, когда случился пожар, его восстановили, как смогли. Без помпезности, — К тому же, Саввушка, полагаю, ты вряд ли думаешь, будто бы я всегда хожу по улицам так, — с некоторой долей смешливости я кивнул вниз, указывая на одежду.
[indent]Это было бы странно.
[indent] (Но, наверное, некоторым бы это очень понравилось)

[indent]Выбросив окурок в урну и вновь обогнув остановку, я достал ещё одну сигарету, — Значит, ты здесь тоже по работе, получается? Я не помешаю?, — это был формальный вопрос, — Зажигалочку верни, пожалуйста.
[indent]Я не стал бы вмешиваться в дела беса, будучи на службе, хоть и отлучившись из Храма. Несмотря на частичную свою принадлежность к нечисти, мне бы не хотелось навредить кому-либо, возвратившись к работе. Даже если это будет случайно, — Ты всё так же бегаешь, не повысили пока?
[indent]Я прервался. В этом не было издёвки, но мне показалось,  что вопрос прозвучал не вполне однозначно, — Ну, то есть, может, это как-то планируется? Что ты, вообще, хочешь в дальнейшем?
[indent]Мне было известно, каково это, когда тебя никто не принимает всерьёз, и как порой непросто может быть банально утвердить себя. Даже среди подобных. Я сопереживал Савве. Не знаю, почему, но он казался мне, скорее, неспокойным и, может быть, измученным — самим собой, — чем несерьёзным или неспособным. Однако я не знал его. И в той же степени мне было неизвестно, како происходит.. рост в.. подобных случаях. Не то, чтобы мне не было.. немного интересно, но.. углубляться в это было.. как-то не очень правильно. Не совсем безопасно сейчас.
[indent]Может быть, когда-нибудь потом. Не на службе, — Я когда-то думал бросить всё и стать педагогом. Или музыкантом. Юношеские метания. Тебе это знакомо?